История о том, как отсидеть 12 лет, освободиться, отменить всю предыдущую жизнь, построить всё заново — и не где-нибудь, а в театре. И ко всему остальному ещё и стать наблюдателем на выборах в СИЗО.
Марина Клещёва и её удивительные истории.
— Мы с майором общались, общались, и вдруг его желто-зеленые зрачки впиваются в мои карие, да так цепко, что я по привычке ответила тем же. Это как игра кто кого просверлит взглядом. Майор не выдержал, и, не отводя взгляда:
— У вас такой пронизывающий взгляд
— У вас тоже.
— Ну, у меня работа такая. Большой стаж оперативной работы.
— У меня тоже работа такая.
— Какая?!
— Я актриса.
Вот так наша
Марина Клещёва встретилась с майором полиции на выборах в СИЗО-6, где она была наблюдателем. Это пересылочная тюрьма для женщин. Когда-то сама Марина пережила и СИЗО, и тюрьму — отсидела 12 лет. Сегодня она — актриса и режиссёр в
Театре.doc, снималась в фильмах у
Сергея Лозницы и
Кирилла Серебренникова, а теперь ещё — и наблюдатель на выборах.
17 и 18 марта Марина провела в СИЗО вместе с другими наблюдателями. Она следила за законностью всего происходящего и нарушениями, которые могут быть. Мы уговорили Марину рассказать о своих впечатлениях и сами остались под впечатлением. Публикуем её рассказ, где можно встретить растерянных начальников тюрьмы, уверенных в себе бывших полицейских и женщин, которые предпочитают сериалы политическим дебатам (а какой бы выбор в тюрьме сделали вы).
«Петр Курьянов [ещё один наблюдатель] так держал администрацию и членов комиссии в тонусе, что в результате одна из старослужащих не выдержала и сказала: «Я его сейчас убью». Первым делом Петька увидел, что камера видеонаблюдения в помещении для голосования просматривает одну из тумб, где избиратели заполняют свой бюллетень. И давай напрягать господ в камуфляже. В результате тумбы были установлены на одной стороне, на безопасном расстоянии друг от друга. ВРИО и начальник по режиму «плели нам кружева», что каждая (и каждый) подследственный владеет полной информацией о всех кандидатах. Что в каждой камере есть телевизор, и отсутствие единого агитационного листа с фотографиями и полной информацией о каждом кандидате никак не отразится на голосовании. Да, не их вина, что информационных листов оказалось так мало, что их хватило только для размещения в комнате для избирателей, да ещё в кабинетах администрации и пара-тройка на продолах.
Сейчас скажу свое личное мнение по наблюдению. Первое: мы не имели возможности наблюдать саму подачу заявлений заключённых. Я не буду утверждать, что на женщин могли ещё тогда морально надавить заинтересованные в каком-либо кандидате представители администрации. Надеюсь, что этого не было. Но, как всем известно, надежды склонны быстро умирать. Второе: наблюдателей лишили даже возможности просто ходить с конвоирами до камеры и сопровождать до избирательной комнаты. Почему меня это возмущает? Объясню. После выявленных Петрухой заключённых, не желающих голосовать, последствия не заставили себя ждать. Приводят камеру, Петруха задаёт свой уже набивший кому-то оскомину вопрос: все ли здесь находящиеся пришли голосовать». И, не дослушав вопроса, женщины чуть ли не хором: «Владеем полной информацией о кандидатах, все пришли добровольно». Вот тут я уже сказала: «Дорогой Петя, дальше этот вопрос задавать бессмысленно. Им уже продиктовали текст». Да, и для тех, кто не знает. Даже если бы по всему продолу расклеили информационные листы, выводя на прогулку, к следователю, адвокату, врачу, в баню — ни один надзиратель, конвоир, корпусной не проявил бы инициативы остановить заключённых, позволить им стоять и читать столько информации. А в телевизоре женщин мало интересуют политики и их предвыборные лозунги. Не буду уже говорить о желании заключённых променять полюбившийся сериал на политические дебаты.
В СИЗО-6, кроме женщин, содержатся ещё и мужчины БС — это бывшие сотрудники полиции. «Не могло не резать глаз, что большинство женщин заходят настороженно, аккуратно, часто руки за спину, словно напуганные котята. Садятся как-то то аккуратно на стул (а то и на краешек стула), и да, некоторые сидя продолжают держать руки за спиной. А вот мужики нет. Мужики прут уверенно, быстро заполняют бюллетень, смело его засовывают в урну — и широким шагом на выход. Как объяснила нам одна сотрудница позже: «Так они же на свободе считали себя властелинами мира, и здесь ещё никак не выйдут из образа».
Были, конечно, и смешные моменты. Начальник по режиму взял на себя Петину и Машину [наблюдатели] инициативу оповещать заключённых о том, что на стене размещена информация о кандидатах, и женщины могут ознакомиться с информацией и выбрать своего кандидата уже сейчас. В итоге он признался: «Я первый раз в жизни столько раз за день произнес слово “пожалуйста”».
Мы общались, выясняли, почему нас обманули с наличием телевизора в каждой камере, почему мы как наблюдатели не можем контролировать какие-либо моменты с перемещением избирателей от камер и прочее. Конечно, и шутили. И вот в конце дня, привели мужскую камеру, майор начал уже набившую за день оскомину тираду «за вашей спиной фотографии и информация о кандидатах. Можете ознакомиться в последний раз...» Дальше мхатовская пауза и всеобщий смех.
А потом я уехала на спектакль. А Петруха, Маня, и Таня остались заниматься подсчётом голосов. Но это, как говорится, уже другая история».
Посмотреть на Марину и её спектакли вы всегда можете у нас, в Театре.doc (а не только на выборах в СИЗО). У нас идёт сразу несколько спектаклей, где Марина играет — автобиографический
«Лир-Клещ», её режиссёрский дебют
«Для танго двое не нужны», «Правозащитники» и «Подлинные истории женщин, мужчин и богов».
